15 лет назад ушла Анна Альчук. Вообще-то эти дни годовщина – если учесть, что все случилось тогда между католической и православной пасхой: тревогу забили 21 марта, 10 апреля было найдено тело.
В одной из галереек на Linienstraße Аня назвала меня подругой; я удивилась: мы к этому времени знакомы были меньше года; правда, я написала о ней кое-что, что ей понравилось, значит у нее были основания считать меня близким человеком. Ну, а я близость с нею – чувствовала, да.
На меня Анин уход сильно подействовал. Видимо, потому с тех самых пор каждый год между католической и православной переживаю ад; ось мира смещается, он шатается и кренится, летит в тартарары, и ничего не исправить. Будь я склонна к мистике, гадала бы, почему мою судьбу зацепило, переплело, поволокло не туда… но у меня такой склонности, пожалуй, нет, хоть и пыталась выпутаться, например, раздала всех сов, и первой ту, что для Ани была куплена (Аня их собирала).
Мне не кажутся убедительными объяснения произошедшего (ни „личное“, ни „политика“). Да и бог с ними, с версиями, просто больно за нее, прекрасную, теплую; мне она казалась устойчивой, уравновешенной, гармоничной… если помнить о вибрациях большинства из нас.
Уже после того, как назвали дату конца, в местной русской газетке появилась статья о пропавших близких: как Летучий Голландец, вдруг объявляются в разных концах света. Да, я присматривалась к похожим женщинам, к тем, кого встречала в своих поездках, в разных концах света.
Эта запись – только для друзей; надеюсь, друзья простят смятенные чувства и неврастеничную запись.