„Курьер“ Шахназарова и подростки (ещё „удивления“)

Декабрьская ретроспектива в РДНК, и сам присутствует.

Не люблю его, и не потому что „первый приспособленец“, а по причине „стилистических разногласий. Определились они после „Города Зеро“, после к-го раз и навсегда сформулировала: серое, отразившись в искусстве, не претворяется, а просто размножается (даже если это серое – абсурд).

Но на Каренину-Вронского, сляпанного из Толстого и Вересаева, пошла. И вот опять: он не из „креативных“, он не решается по-настоящему перекраивать. Оттого его желание нечто сказать не совпадает с тем, что он говорит. Он на встрече заявляет, что фильм о страсти – чушь!, что Анна хотела отомстить Вронскому – ерунда! получилась уж скорее картинка прижизненного ада. Когда доступ к чувствам (которые есть же еще) утрачен, каналы забиты, очевиден мусор в устье родника, а не воды подземные. Картинка не без выразительности, но любопытно, отчего она убедительна и чем действует.
У этой Анны слишком низкий, почти мужской голос, это почти неприятно.
Эта Анна безоглядно пряма, категорична, однозначна в ущерб своим же намерениям, в ней ворочается деспот. Эта Анна всегда права (и когда сомневается в себе, сомневается с твердым ощущением своей правоты). Короче, эта Анна неженственна. Или так: эгоцентрична. (И не надо называть это цельностью и силой характера.) Итог: состояние ее вызывает не сочувствие – отвращение. Моральнее, чем даже и у Толстого (которому якобы в конце концов надоела эта глупая Анна).

Выборочно посмотрела пару фильмов.

Счастлива, что ознакомилась с ядами и всемирной историей откровений в компе, гда можно прыгать от сцены к сцене (даже не прокручивать ускоренной перемоткой!).

Усиливалась просыпаться и досматривать пропущенное в Палате №6. Удивительно, как можно такие ресурсы (точной диагностики текст о чувствительном обличителе российских лежебок и об устыдившемся себя скептике без веры, актеры замечательные) довести до инфляции. Страхом поменять литературный текст на разговорный. Добавлением „приема“ документальности. И т.д. Даже думать лень.

„Курьера“ посмотрела и даже детям попыталась показать. Ал выдержал 10 минут (при том, что выпустила развод, т.е. начала не с начала). Уступчивая Ан осталась, спасалась параллельным писанием в планшет, в ключевой сцене с семейной песней оживилась, полезла в yutube, нашла волка из „Ну, погоди!“, исполняющего про „зеленую траву“. Иногда улыбалась, чаще удивленно броки поднимала. Короче, зритель повел себя так же „иронически“-наивно, как герой.
Я этот фильм смотрела, не любила, хоть и готова была признать „тонкости“ и нечто будоражащее.
А теперь вижу состав микстуры (хоть вряд ли она получилась по рецепту автора).
Вот мальчик хороший, бесформенный, нетвердый – как все, только что форму его „выходкам“ придает не горизонталь (социальный конформизм, „правильные“ образцы), а вертикаль (подсознание). Подсознание „несет“ мальчика и в делах, и в словах – и воспринимается он бунтарем. До момента, пока не захочет понравиться чужому кругу.
(И ведь получил же щелчок от жизни, когда в первый раз попробовал не подсознательное формулировать, а коллективный разум цитировать: сформулировал перед циниками „мечту“ о победе коммунизма во всем мире – и отправился на овощную базу.)
Захочет быть „как все“ не в своем кругу – тут и проиграет, и не только в глазах чужого круга.
(Не субъективно, в глазах девочки, к-я мечтает о красном шарфе и красивом авто с собачкой на сиденье рядом. Он и в самом деле, очевидно, – неумелый, бесталанный, ничтожный, жалкий. Неадекватный. Он безоговорочно бесформенный, ведь с „простодушием“ и „безволием“ он даже и те слабые зачатки личности потерял, какие имел.)

И – ? Это – не их темы. Как ни кинь: перестройка совка, лузеры в русском стиле (окончательно – как только захотят в свой круг и попытаются от полевого поведения перейти к волевому, сказала бы Петрановская).
И не мое. Та еще забота родителей (напомнит афганцем со шрамом в финале): надо ли детям жить трудно, чтобы стать кем-то.
Ответ есть, и он правильный. В этой микстуре вообще все правильно дозировано; и гламурный соловей уравновешен умелым хип-хопом
Но боже мой, какая скука, эти общие вопросы и эти общие ответы. Какие все мы бесформенные, нетвердые, поверхностные, мелкие?
Не встречала (в 80е!!!) профессоров, которые всерьез говорили бы: Мы, наше поколение, хотим знать, в чьи руки перейдет возведенное нами здание. (Не встречала и подростков, которые, хоть бы и иронически, другу на такое ответили бы: Основной принцип моего существования – служение гуманистическим идеалам человечества.) Наверное, мне лично повезло.

Все правильно – и неправда. Тривиальное под маской оригинального. Хамелеон в перьях буревестника. Я не про мальчика. Про автора.
Я его теперь еще больше не люблю.