Kategorie: az-art

> мутантов

Ещё про „мутантов“. Два года назад (фб в беспамятстве: не прикармливала). „Тёмные горы“.
…Очнувшись, поняла, что с этого момента – птица. Но почему, почему?!! А не ищите смысла там, где его нет. Может, и есть логика: стало скучно жить, даже так: противно… вот и остановили боги хомячковый бег, от которого только усталость, изъяли аккуратно из колеса и – выбросили в инобытие. Единственную ошибку допустили: забыли память стереть, и теперь болит, ноет, как ампутированная конечность.
…«Маленькая гордая птичка», – сказал конфидент. Обозначил расстояние между. «Самый быстрый самолёт не поспеет за тобою»… «Её» дистанция. Чья же ещё? конечно, её. Ведь это она так трудно идёт на сближение. И смотрит на жизнь как бы с высоты птичьего полёта, не сильно вникая. Летунья, заботы не знает, ничего, бог даст, не пропадёт, она ж под защитой, небесное создание. Ничего не требует и чувства не предъявляет по счетам – оценил: «маленькая гордая птичка». (А что там у неё на душе – лучше не спрашивать… Вот ведь судьба: мотаться по белу свету, вечно искать пристанища.)
Место действия: „Тёмные горы“: по легенде, место, где упал Сатана, когда его сбросили с небес. Врата в подземный мир, место обитания эльфов и троллей.
Я присмотрелась – и только тут увидела: тут на самом деле… двое их! Холм, на который та присела отдохнуть, – это ведь голова шишковатая (из земляных и глиняных комьев, едва прикрытых редкой травкой). Нос торчит. Голова идола, которому удел – вечно смотреть на озеро и горы. Гигант тоже остановлен – скорее всего, в замыслах своих исполинских: наверняка большими делами ворочал, горы собирался свернуть, а кому это надо…
А ведь они – беседуют?
– Имеете право спросить: «Вы что, меня кадрите?»
– Сейчас для этого другие слова используют.
– Какие же? Знаете, я не готов бежать за временем, задрав штаны… но с удовольствием узнал бы, какими словами описывают сегодня флирт. Просветите?
– Ох, я тоже не на гребне… Пикапить, может быть?
– Нет, я именно кадрю. Похоже, неплохой кадр получается… Тем более что Вас так трудно удержать… Я рад.
– Чему больше? Тому, что кадр удался? или задержке… задержанию… Ну вот, теперь и у меня какие-то побочные смыслы проклёвываются.
– Похоже, Вы начинаете получать удовольствие от словесных игрищ… Вам полезно бывать здесь. Залетайте еще!..

2D_volcanos_Mývatn-комариное озеро

химеры на входе

И опять о химерах-мутантах — в последний раз: закончились мои короткие каникулы…
Эти странные звери при входе…
Самоуверенность (анфас) и тоска (профиль). Биполярка?..
Драконы, это понятно.
А ведь драконы, если разобраться, – химеры. Химера – помним – дышала огнём, как дракон. Была вот какая: голова льва, туловище козы, хвост змеи. Гибрид пород. Что еще могли породить Тифон и Ехидна… сами, кстати, мутанты: отец химеры был великаньего роста получеловек-полудракон, мать полуженщина-полузмея.
Короче, драконы – мутанты. Паззл, собранный из двух комплектов. Остаётся только понять, откуда какая часть взята.
Вот эти, перед входом в замок, кто?
Псы цепные, это их функция.
От львов-привратников тоже что-то есть: оскаленная пасть, разве нет?
Птичьи перья на груди, крылья, орлиный цепкий коготь на задней стороне лап…
Помесь орла со львом, грифон? Вот только… голова, если анфас смотреть, не орлиная. Чья же? Нос-пятачок… уши – свиные! да и раздвоенное копыто как у свиньи. (Вспомнился вдруг плакат с одной из демонстраций: свинья- орёл, ещё и двуглавый.)
Смешение специй-видов – гремучая, взрывоопасная смесь. Дьявольская (не случайно по легендам раздвоенное копыто – примета дьявола). Так вот кого хозяин замка усадил охранять вход…
Каждому, кто выводит дракона, приходится задуматься, что за помесь он собой представляет. И я, и я задумывалась… когда «рожала» своего дракошу. Змеюшу-Горюшу, трёхъязычного Друина (Д – Deutsch, Р – русский, Ин – English). Нет, в нём – ничего дьявольского, может, потому, что ребёнок… Но смесь – в наличии.
Параллель смешению кровей, языков, «мутациям» (в результате миграций)… Зеркало: отражает нашу, человеческую, эволюцию.

Schloss Wernigerode

мир дикой Европы

Здесь и там. Мир Дикой Европы
– Иногда они бегут куда-то, топочут: тудум, тудум!
Мы смеёмся:
– Земля дрожит! Ещё бы, в каждом килограммов по сто.
– Да что сто! и двести бывает, говорят.
Хозяйка хорошо рассказывает, выразительно. Ещё и ночь добавляет острых ощущений. Добавим эффект присутствия: сцена действия – вот она, тут же! за двойной оградой. Там обрыв и заросли – и кто только там не водится… не только банальные белки, лисы, еноты… главное, там «они». Кабаны! Они там, в паре шагов от нас – за тонкой плетёной оградкой, к которой хозяевам пришлось добавить забор посерьёзнее (сваи «на два метра» вогнали: «Мы думали, дом обрушится! Они ведь начали подрывать холм. Они помешаны на желудях, увидят – и роют под корнями, чтоб добраться»).
Мы пугаемся и сочувствуем:
– Да уж, с ними лучше не встречаться…
– У них длина прыжка больше заячьей! В лесной школе для сравнения шкалу сделали – оказывается, заяц на три метра в длину прыгает, а эти на четыре. То есть могут напасть издалека, из кустов, откуда не ждёшь!
– Подружка у озера живёт, лес рядом, там они тоже есть. Говорит: ещё и плавают хорошо, озеро переплывают.
– Да ты что? С таким весом! Хотя… бегемоты тоже плавают, ножками тоненькими шевелят, как ластами…
Мы снова смеёмся, а хозяйка ещё подбрасывает дровишек в наш весёлый костёрок:
– Мелкие у них забавные, сверху видно, как играют. Один спрячется – другие бегают-ищут, а этот хрюкает, чтоб нашли поскорее. А то ещё так бывает: заберутся между деревьями, будто застряли, двигаются взад-вперёд: чешутся.
Мы сидим у домика на краю посёлка. Точнее, под домом, на уступе-террасе. Тут атмосферно: тусклые светильники спрятаны в зарослях плюща, опутавшего планки изгороди, на тёмном небе крупные влажные звёзды. Сидим распаренные после сауны, которую мы превратили в русскую баньку (из дверей домика валит пар), пьём шипучку, осеннее молодое вино-Federweiße… Спасибо хозяйке, вокруг нас уют, цивилизация.
Но дикий мир – рядом.
И в нас, и в нас! Никто не знает, кто там у него водится в тёмном омуте, какая кракозябра болотная. То дракон вырвется из подземелья, яростью пышущий, то сучка выскочила, лает-огрызается, а то его свинейшество развалится в луже и хрюкает… или тихое: «мышья беготня», а тоже ведь хтоничесие персонажи, шуршат в корзине для бумаг, «точат жизни тоненькое дно». Не предугадать, кто выползет, когда разум уснёт.

Я – такое дерево

Я – такое дерево…
Оно вышагнуло из тумана, как бы решив вмешаться в наш разговор.
Экологически высокосознательная дочь спорила со мной. Захлёбывалась:
– …изменения климата необратимы!.. …спасибо вашему поколению!..
И ещё что-то о том, что не надо детей заводить, раз миру конец скоро…
– Грета Тунберг… – буркнула я.
– Э?! ты что-то имеешь против неё?
– У неё, говорят, диагноз… – я нехотя отбадывалась, драки не хотелось.
– Да, диагноз! И что? Она не глупая, может, поумнее тех, кто без диагнозов! Глупые те, кто её диагноз вспоминают! Это эйблизм, вот что!
Ableism, вот что. Дискриминация инвалидов. Ещё одно знамя в руках политкорректных, собравшихся в поход на иноверцев и вербующих всё новых сторонников в свои ряды. (Скоро их будет большинство, и наступит предсказанный Шарлем Монтескье «террор политкорректности»…)
Но спорить решительно не хотелось.
Вот тут-то и началось.
Туман начал терять густоту, пропуская всё больше предвечернего света, и из оставшейся туманной лужицы выплыло это дерево. И зашагало к нам по розоватой, подкрашенной закатом траве. Весело так зашагало, кудрявое и растрёпанное, нисколько не стесняясь того, что мутант. Шелестело, хохоча:
– Мутант? ну и что! что вы там имеете против мутантов? эйблисты, что ли? В конце концов, мы все мутанты, и вы тоже: были когда-то нормальными рыбами, а потом полезли зачем-то на сушу… и кто вы теперь?..
Ладно, это я тогда так услышала его приветственный шелест. По-настоящему поговорить нам удалось позже…

о „командном“

(старое)
о „командном“
«Будет … очень экспериментальная музыка», – сказал С.
Они начали, взорвав слуховые ожидания. Медная тарелка ударных, подвешенная на крюк, не гремела — издавала заунывный шаманский вой (ударник совершал медленные круговые пассы щеточкой). Скрипка не пела — скрипела…
Продолжалось это долго, но постепенно привычное (и даже популярное, всем известное) нАчало-таки пробивать себе дорогу. Тривиальное впустил — и далее вел — трубач.
У них получилась замечательная команда. Ударник юный, витально заряженный. Рояль – модерирующий, поддерживающий, выравнивающий, направляющий. Труба – в диалоге с тривиальным: трубач был мастер, знающий, как вызвать у публики слуховой оргазм, звезда театра, слегка нарцисс… О скрипке — отдельно.
Она дольше всех держалась в „экспериментальном“, скрипка. Уже не раздражала слух… иногда подтверждала, что расцвести пением – может, но в основном упрямо сопротивлялась банальщине. Настаивала не на удовольствии — на остром наслаждении от комбинаций диссонирующих, всегда неожиданных — и потрясающе точных. Блюдо для гурмана.
Кажется, скрипач не мог бы играть соло: еда должна ведь быть питательной, она не может состоять только из специй! А его скрипичные фиоритуры были — специи.
Получается, его предназначение было — играть в команде. Не зажигать и не вести — заострять вкусовые ощущения, чтоб публике общение не приедалось, чтоб она, наевшись (объевшись), не заснула, отвернувшись к стенке и завернувшись в одеяло… чтоб их музыка пробивалась ей, публике, в уши, не напрягая, освежая утомившееся внимание.

kosa


– Коза-мутант!!! – мой сын увидел её первым. Чёрно-белая, гладко-мохнатая – половина на половину. Спереди дьявол, сзади ангел? или сзади сатир? Противоречие! Задняя половина белая и… мохнатая! сзади, раз уж белая, должна бы оказаться гладкой (и мохнатой чёрной впереди).

Пытаюсь представить человека-мутанта, полтела на один лад, другая половина – на другой. Как он должен себя чувствовать, как реагировать на мир?
Одной половине жарко – другой холодно. Как одеться? Гусарский ментик на одно плечо. Шапка набекрень. (Мозги тоже?)
Сзади-спереди разница — было бы проще жить? Или если разное вверху-внизу?
Одеться – в любом случае проще. Спина мерзнет – всегда можно прикрыть плащом или платком оренбургским, шалью… Верх мерзнет — пусть будет в теплом свитере, а ножки (в сапожках) – голоножки… ведь не бросалось бы в глаза, так многие ходят!
Но ведь главная проблема не одежда, а коммуникация!
Что, если два совершенно разных человека нравятся – и не нравятся одновременно? «Я душой / Матерьялист, но протестует разум». Что-нибудь этакое.
Мой коллега на одном собрании попал в такую ситуацию. Они сидели через два стула, два заклятых врага; он должен был сесть ближе к одному из них, оставались только два свободных места. Мы все притворялись, что заняты разговором… книжкой… телефоном… но краем глаза каждый из нас следил: как-то выйдет из положения? к кому подсядет?
Он уселся… ровно посередине. Сдвинув стулья. «Сидеть между двух стульев» – фразеологизм; видимо, такое часто случается.