Сразу два события в один вечер. Замечательная выставка „Три весёлых гуся“ в галерее Виноградовых: Павел Файнштейн, Юрий Зуркан, Михаил Шниттман – тузы!)) — пришла и ушла до начала вернисажа, зато успела на „Вверх, вниз“ и посиделки с режиссёром (Андреем Сильвестровым) и его друзьями-„подельниками“.
Реклама сулила „хронику Великой Цифровой Революции 90-х“, ни больше ни меньше. Показали – иное: нечто попроще, не столь пафосное. Рекламная справка — ироническая? Нет, она не обманывает, всё обещанное вроде есть. Группа молодых художников „открыла для себя возможности видео“, „судьбы оказывались вплетены в медиапространство, перекликаясь с событиями в стране и мире“ — ну да, есть и сценки предвыборной агитации с высказываниями прохожих, есть антигерои лихих 90-х… в конце увидим фрагмент известной речи Ельцина в последний день уходящего 1999-го… И всё же есть потребность по-другому описать увиденное, сняв котурны, не спеша подумать, что же это было такое. И почему при очевидной простоте и незамысловатости впечатления — сильные.
***
Итак. „Вверх, вниз“ оказался нарезкой видеозарисовок, рисующих Москву 90-х. Детство видеосъёмки, детство цифрового формата… созревание нового способа визуально осваивать жизнь… Симпатичное зрелище, будит эмоции.
Но что именно нас волнует: ностальгия по любимым местам, по юности?.. По непосредственности, наивности, чистоте? По изначальности?
Милота… Может быть, мы обречены умиляться, просматривая то, что было вначале: первые попытки создать движущуюся картинку, первые киносюжеты… Прощаем несовершенство, технические огрехи: это ж начало, ребёнок учится ходить!
И первые видеосъёмки — заведомая милота? Этим объясняются наши эмоции, зрительские симпатии к тому, что мы только что увидели?
Нет, тут, кажется, всё посложнее. Аналоговое и цифровое, кино и видео — на переходе есть некая тонкая красная линия. Разделительная линия.
„Кинолюбитель“ у Кесьлёвского экспериментирует с 8-мм-камерой, вовсю стараясь быть профи. Кинокамера дорога, обязывает к серьёзности… Цифровая же видеокамера доступна большинству — с последствиями. С появлением-распространением видео искусство движущейся картинки, motion picture art, уходит в массы. (Тут тоже демократия, о которой Андрей обронит пару слов в дискуссии…)
Но вот вопрос: это всё ещё искусство? (Американец-эксперт сформулировал бы так: смотрели movie – теперь сами делаем video… продукцию ещё можно квалифицировать как film?)
Кадры: съёмка выставки Бойса в Москве, продают шляпы, публика почти поголовно в чёрных шляпах. (Помним, помним: Каждый человек — художник, все, что лежит под солнцем — искусство…) Бойс – ответ на наш вопрос? или вопрос остаётся?
У Сильвестрова юные видеоромантики с камерой обращаются как с игрушкой. Начало „Вверх, вниз“: двое осваивают покупку; играются с устройством. Не камера смотрит – в неё смотрят (смешно… и впечатляет). Надо ли устанавливать фокусировку вручную, если есть автоматическая? Можно ли снять солнце?.. Дёргающаяся, прыгающая, косящая камера. Кажется, снимают всё, что под руку попадётся, на что взгляд упадёт, пробуют новое не думая, не отталкиваясь от известного, забыв об опыте киномастеров. („Визуальная антропология“, — будет сказано в дискуссии, были опыты: дать аборигену в руки камеру, посмотреть, что с ней делает, как себя в общении с камерой проявляет.)
Но вот ведь: любительская видеосъёмка – и… ощущение оригинальной и изощрённой картинки. Детально-крупные планы. Макросъёмка пивных кружек, пена расползается чуть ли не на четверть экрана. Эффекты.
И ведь эти видеофанаты пытаются сверхсмысл своих занятий выстроить… „Новая философия“ (какая же? герой сбивается, ответа не даёт). Прислушиваются к ощущениям, смакуют их, формулируют. Хорошо, когда за камерой никого нет, „Перед камерой, наставленной на тебя, себя под дулом пистолета чувствуешь… А тут будто исповедальная будка“. „Мы превращаемся в персонажей, в изображение самих себя“. Позже „персонажи“ устроят „охоту на кибагов“, будут разыгрывать сценки-перформансы, изображая фашистов, начнут играть в видеоигры. („Я думал показать, как превращаются в медийных человечков“; полное название фильма „Вверх, вниз. История человека, который жил, жил, да и стал пикселем“)…
Не в простоте снято… Ну да, они ж не люди с улицы. Андрей Сильвестров, рекомендованный в рекламной справке Наумом Клейманом, — ученик Бориса Юхананова. (И это, кажется, кое-то объясняет… Опять-таки, вспомним – вот это намерение мастера, например: «не текст, а речь, которая льётся, льётся, льётся, пытаясь выразить смысл».)
Детские игры или эксперимент, несерьёзное или значительное. Тусовка — или рождение нового формата визуального восприятия и визуального самовыражения, такого, за которым будущее. Мусор повседневности — или пунктир, обозначающий суть эпохи… Постановка или документация… Весь вечер — балансирование.
Отсюда и в восприятии (даже и в команде создателей) разброс. „Дурь“, „мне почти стыдно было показывать некоторые сценки, но монтажёр настоял“, „Портрет художника в его щенячьей юности“. Но и так: опыт демократии…
На мой вкус, привлекательность и заслуга этого необычного видеофильма как раз в том, что он балансирует на канате. Удерживается на тонкой красной линии. Подвешен в воздухе. Вверху (потолок / небо) эпохальные смыслы, выразимые в чётких рациональных формулах („демократия“, „цифровая революция“), внизу (пол / земля) болтовня, развлечения, пробы – обыденное, забавное, нелепое, любому понятное.
Не movie — и не просто video. Film.